17.02.2012 17:04 Александр Палий

120 лет тому назад, 17 февраля 1892 года на Тернопольщине родился Иосиф Слипый – греко-католический митрополит, на время которого пришлась попытка СССР уничтожить Греко-католическую церковь.

До своего ареста 1945 года Иосиф Слипый – ректор Богословской академии, член научного общества имени Тараса Шевченко, куратор Львовского украинского музея.

Относительная религиозная свобода окончилась в 1939 году, когда СССР во исполнение соглашения с Адольфом Гитлером вторгся в Западную Украину. 

Сталин  решил разрушить Греко-католическую церковь, не оставив и того фасада, который сохранился в Российской православной церкви. Причины очевидны – по состоянию на 1945 год Греко-католическая церковь уже давно стала национальной церковью западных украинцев. А их, и западных, и восточных, СССР намеревался в окончательном счете уничтожить как народ.  Во-вторых, церковь, которая имела несколько миллионов верующих, и была под руководством Папы Римского, была для Москвы категорически неприемлема. В-третьих, безбожный советский режим по своей природе был против церкви как такой. Как и любых связей между людьми, которые имели не примитивную материальную основу. Режим видел угрозу даже в семейных связях, культивируя героев вроде Павлика Морозова.

Для ликвидации Греко-католической церкви власть избрала священника Григория Костельника, предварительно арестовав его сына. Сначала планировалось спровоцировать раскол, дискредитировать руководителей церкви фактами их личной жизни, обвинить в нарушении канонических законов и злоупотреблениях церковным имуществом и тому подобное. Широко использовался налоговый пресс - его дифференцировали с таким расчетом, чтобы православные парафии облагались не выше 25%, те, которые объединились вокруг инициативной группы греко-католической церкви по воссоединению с православием, - 40%, а греко-католические парафии и монастыри - 100% максимальной налоговой ставки.

До 1941 года из Западной Украины было депортировано в Сибирь по меньшей мере полмиллиона населения, сотни тысяч погибли. Пострадала и церковь. Например, в 1939 году родной брат Галицкого митрополита Андрея Шептицкого был убит вместе с семьей и слугами. Советские офицеры вскрыли могилы его семейного склепа, в поисках сокровищ.

В июне 1941 года руководство УГКЦ склонно было рассматривать Германию как освобождение. Однако, увидев действия фашистов, руководство Греко-католической церкви в конце 1941 года открыто выступило против нацизма. Кстати, в отличие от многих других католических епископов в Европе.

В августе 1942-го Греко-католический митрополит А. Шептицкий написал письмо Папе Римскому, где так определил нацизм: «Это система лжи, обмана, несправедливости, грабежа, искажения всех идей цивилизации и порядка; эта система эгоизма, преувеличенного до абсурдного предела тотального безумного национал-шовинизма, ненависти ко всему, что является красивым и добрым, эта система представляет собой такое что-то феноменальное, что самая первая реакция при виде этого монстра - немое удивление. Куда заведет эта система несчастный немецкий народ? Это может быть не что иное, как дегенерация человечества, которой еще не было в истории».

Дважды митрополит обращался с протестом относительно уничтожения еврейского населения в Галичине к Райхсфюреру СС Гиммлеру. По согласию Шептицкого значительное количество евреев скрывались в греко-католических монастырях и даже в резиденции митрополита. Такая позиция митрополита приводила к обыскам нацистами собора Святого Юра, во время которых немцы всскрывали даже гробы покойных.

Однако значительно больше испытаний падает на УГКЦ после установления «вторых советов».  После смерти Шептицкого в ноябре 1944 года Иосиф Слипы возглавил митрополию, а уже в апреле 1945 года – был арестован.

В 1946 году СССР провел собор по ликвидации УГКЦ. Те священники, которые не согласились перейти в православие (а это, по разным данным от половины до двух третей всех священников), преимущественно умерли в ссылке. В период между 1946 и 1989 годами Украинская Греко-католическая Церковь была самой многочисленной запрещенной Церковью в мире.

Вскоре был убит и Г. Костельник, которого власть раньше охраняла, а затем вдруг сняла охрану. В СССР объявили, что его убил «агент Ватикана». По некоторым данным, убийца в действительности не застрелился, как сообщалось официально, а был застрелен из машины, когда бежал к ней после преступления. Жену Костельника в НКВД даже убеждали признать, что убийца был их сыном. Зачем НКВД была нужна такая драматургия – неизвестно. Поэтому, неудивительно, что жена самого Костельника считала, что это дело рук НКВД.

А дальше на Слипого началось мощное давление. Вот карта его 18-летних перемещений по советским лагерям.

Очевидцы описывают его в лохмотьях, без обуви при температурах минус 45. Впоследствии в своих выступлениях перед тысячными аудиториями он вспоминал одного заключенного, который на его глазах в предсмертном бреду спрашивал: «Мамо, ты меня слышишь?»

Слипому неоднократно предлагали обменять его судьбу на капитуляцию и раскаяние перед «советским строем». То ему предлагали написать книгу об истории УГКЦ (скрытая форма взятки). То обещали высшие должности в иерархии Российской православной церкви. После очередного отказа в 1962 году его осудили как особо опасного преступника.

Вот как он описывает причины своего упрямства: «Я страдал через ночные аресты, тайные суды, бесконечные допросы и длительные следствия, моральное и физическое насилие, унижение, пытки и голод. Меня удерживали инквизиции и судьи, беспомощного, молчаливого свидетеля, физически и психологически исчерпанного, что свидетельствовал о Своей Церкви, которая сама по себе тихая и осужденная на смертное наказание. Как заключенный за дело Христово, я нашел в себе силы на моем крестном пути, зная, что мое духовное стадо, мой народ, все епископы, священники и верующие — родители и матери, дети, молодые борцы и старые и беззащитные — шли рядом со мной, я — не одинок!»

Однако в то время СССР как раз взялся улучшить свой имидж каннибала. И в 1963 году дедушку по просьбе общественности многочисленных католических стран отпустили. В Рим он приехал с отмороженной ногой, и, по данным отдельных его коллег, с лагерными вшами.

Однако он не умер сразу, как, может, рассчитывали в СССР. Напротив, последние два десятилетия его жизни, вплоть до смерти в 92-летнем возрасте в 1984 году – едва ли не наиболее активные в его жизни.

Он немедленно обратился к Папе Римскому с требованием признать Греко-католическую церковь Патриархатом (кстати, получил отказ). Невзирая на это, в церквях УГКЦ его называли Патриархом, и делают так до сих пор.

В Риме Иосиф Слипый учредил Католический университет и построил храм Святой Софии, что архитектурой напоминает Софию Киевскую. В настоящее время в ту церковь ходят преимущественно заробитчане в Италии.

Как-то Джонатан Свифт написал: «Мне не приходилось видеть, слышать или читать в книгах, чтобы духовенство пользовалось любовью в христианской стране. Завоевать симпатию у народа могут лишь те священники, которые подвергаются преследованиям». 

Человек, который призывает мир отрекаться мирского, получает ожидаемые вопросы о себе, своих машинах, часах, образе жизни.

Потому несокрушимость Иосифа Слипого – далеко не последний фактор в том, что и по сей день на Западной Украине в воскресенье храмы забиты людьми в большей степени, чем шинки, а преступность, пьянство, наркомания – хотя тоже существуют, но в разы менее распространены, чем на остальной территории страны.

У православных тоже было достаточно много деятелей с не меньшей твердостью и преданностью, чем Иосиф Слипый, начиная от Арсения Мациевича и заканчивая Василием Липковским и расстрелянной практически в полном составе УАПЦ.

Может, мы просто знаем их меньше, чем греко-католики?

Но есть и позитив. Сколько не пытаются разжечь вражду между украинцами – православными и греко-католиками – все зря. Граждане почему-то не начинают ненавидеть своих братьев, которых Христос завещал любить.

Украинцы, при всех своих психологических проблемах, имеют очень важную позитивную черту – способность фокусироваться на основном, а не на деталях. Именно поэтому в украинской истории так мало сект.

Помню диалог тетушек в Киеве в канун визита Иоанна ПавлаІІ в 2001 году. Прихожанка одного патриархата едва не кричала: «Это же папа Римский!». Те в ответ: «Ну то и что? Вроде похож на хорошего человека» - И дальше аргумент: «Он же против славян!». И это о Войтыле. А поляки тогда кто?

Кстати, Богдан Хмельницкий и украинские казаки НИКОГДА не воевали с униатами-западными украинцами. Просто потому, что во времена казаков и Хмельницкого население Западной Украины было массово православным.

Наиболее деятельные религиозные православные братства зародились на Галичине и Волыни. Самыми известными и наиболее деятельными из них стали Львовское успенское ставропигийское братство, которое учредило собственную школу, типографию и больницу, а также братства в Рогатине, Красноставе, Галичье, Перемишле, Дрогобыче, Луцке.

Унию 1596 года не поддержали в первую очередь западноукраинские епископы, в частности львовский и перемышльський.

Именно галичанин гетман Петр Сагайдачный возобновил православную иерархию в Украине, а галичанин Стефан Яворский был местоблюстителем патриаршего престола и президентом Священного Синода российской церкви во времена Петра Первого.

В 1630-х годах православный и униатский митрополиты Петр Могила и Иосиф Рутский выступали за «примирение Руси с Русью», созыв общего Собора и провозглашение Киевского Патриархата. Но до этого так и не дошло, в основном из-за интриг Польши, а также того, что униатов как таковых было еще чрезвычайно мало.

Доходит до смешного. Кое-кто из имперских идеологов утверждают, что, мол,  все началось с Данилы Галицкого, который вел переговоры с Римом о борьбе против монголо-татар в то время, как Александр Нева назвал своим отцом хана Батыя, разрушителя Киева. Такой вот «изменник монголо-славянского братства».

Но если Даниил Галицкий – униат, то кто тогда московский святой Петр, первый из митрополитов, что начал жить в Москве (кстати, выходец из Галицко-Волынского княжества).

Уния с Римом начиналась в 1596 году как политическая акция Польши с целью ассимиляции Украины и создания «легитимных» оснований для имущественной и политической дискриминации православных.

И Украина сопротивлялась Унии именно как политическому фактору.

После упадка казацких государственных образований на Левобережье и Правобережье Украины, в начале XVIIІ в. в Галичине, особенно после 1720 года, начинается массовый переход в Унию.

На то время государственность Украины Надднепрянщины была серьезно подорвана, а ослабленная в войнах Польша уже не так энергично использовала Унию для национального притеснения.

На начало ХІХ века Греко-католическая церковь крепко становится национальной церковью западных украинцев. УГКЦ позволила сохранить украинскую обрядовость и идентичность, в то время как римо-католическая церковь оставалась распространенной среди поляков.

Греко-католическим священникам, в отличие от римо-католических, можно жениться. Очевидно, этот православный обычай имеет хороший позитивный смысл. Потому что именно из среды священников Греко-католической церкви, точнее, из их детей вышло большинство выдающихся западноукраинских деятелей ХІХ — начала ХХ веков.

По-сути, ситуация очень простая.

В 1054 г. произошел раскол вселенской Христианской церкви на западную католическую и восточную православную. Эти христианские церкви несколько отличаются в обрядах и доктрине. Но главным в расколе был политический фактор – конкуренция между римскими папами и византийскими патриархами.

Так, неужели тот факт, что в ХІ веке Папа Римский что-то не поделил с византийским патриархом, должен портить жизнь украинцам в ХХІ?

Александр Палий, православный

Стаття з сайту інформаційного агенства УНІАН http://www.unian.net/rus/news/news-486589.html